Как жили минусинцы конца XVIII – начала XIX веков
Четвертый день рабочей недели — время продолжать знакомить читателей сайта «Ракурс360» с замечательными трудами краеведа Валерия Сергеевича Плехова по истории Минусинска. Сегодня приводим очерк исследователя о том, как жили минусинцы конца XVIII – начала XIX веков. Материал основан на данных из архивных дел Минусинской земской избы и Минусинского волостного правления. Часть их использовал В. А. Ватин в своей книге «Село Минусинское» (1914 г.)
«Читатель наших очерков об истории Минусинска, вероятно, помнит о том, что первые жители Минусы — поселенные каторжники – с закрытием Ирбинского железного завода были переведены на Алтай (1771 г.).
Но поселенным на новом месте не нравилось, многие бежали обратно, и берг-коллегия пошла на то, что к концу столетия часть бывших минусинцев была возвращена из Бийского округа в Минусинский уезд. Причем с условием работать на заводах. И опять жители села Минусинского наряжались в конные работы, опять отправлялись по зимам далее, чем за 400 верст возить уголь с рудников на Барнаульский завод. Но в 1796 году Минусинская земская изба получила распоряжение приказа Красноярского уезда: «Находящиеся в Минюсинской слободе приписные к заводам крестьяне оставляются ныне для содержания перевоза в Абаканском остроге, а мещан, находящихся в уезде на землепашестве, разделить в пособие по всем станкам». Другая работа, но опять не дома.
Как видим, в уезде, кроме крестьян, проживали в это время и мещане, в том числе и в селе Минусинском – 8 душ (1796 г.) из общего населения в 65 душ. Это объясняется слабым развитием городской жизни того периода, что приводило к переселению красноярских мещан и ремесленников в деревни и села, где они занимались хлебопашеством или ловили зверей на инородческих землях. В конце XVIII века вышло положение о перечислении мещан из сельской местности в города для комплектования и концентрации городского населения. Но мещане, не желая бросать насиженных мест и жертвовать своим благосостоянием, переходили в крестьянское сословие. Поэтому требование переселения мещан в город не было выполнено. В конце концов, правительство вынуждено было пойти на уступки, и в 1805 году Александр I повелел: «По малочисленности населения в уездах, пользы земледелия, к коему сии люди приобвыкли, и разорения в их состоянии от переселения в город оставить красноярских мещан в местах их прежнего жительства, если, разумеется, кто-нибудь сам не пожелает переселиться в город». Ещё до этого указа число мещан в Минусинской волости быстро увеличивалось. В 1800 году их насчитывалось 206 душ (против 146 в 1796 г.). Больше всего их проживало в селе Минусинском – 54 человека.
Основным занятием минусинцев было, разумеется, земледелие.
Излишки хлеба сельчане сплавляли в Енисейск для продажи. Обычно это происходило в начале лета, после посева нового хлеба, когда выявлялось количество излишков старого. Однако крестьянам-сплавщикам было поставлено условие, чтобы «желающие продавать свой продукт по городам и заводам на рынок в продаже привозили, где кому способно и в какое пожелают, однако ж с тем, чтобы по отправлении из своих селений своих продуктов по дороге перекупщикам, а паче в городах и заводах в домах или по улицам не продавали кроме что единственно на отведённом для их торгу рынке, в противном же случае всё оное будет взято в госпидаль, а с ними поступлено будет, как законом предписано».
А вот цены на хлеб, которые были двести лет назад, в июне 1799 года: пуд ржаной муки стоил 15 коп., пшеничной – 25 коп., пуд ржи ярицы – 15 коп., пшеницы – 22 коп. Если сравнить эти цены с теми, которые были на эти же хлебные товары в Минусинском крае в 1782 году, можно заметить, что к концу столетия цены на хлеб повысились приблизительно в полтора раза. Очевидно, это было вызвано именно развитием «внешней» торговли через сплав хлеба по Енисею.
В 1799 году Павел I издал указ о создании во всех селениях запасных хлебных магазинов, т. е. складов, в которые население должно сдавать установленное количество зерна для получения его в случае нужды (например, неурожая или стихийных бедствий). Годовой запас на каждую ревизскую душу (т. е. лицо мужского попа) должен был составлять три четверти ржи и три четверти яровой пшеницы (одна четверть ржи равна 6 1/4 пудов, четверть пшеницы – 9 1/2 пудов, 1 пуд = 16 кг).
В Минусинской волости хлебозапасные «народские магазейны» появились ещедо указа. В 1796 году в Минусинской волости было три хлебозапасных «народских магазейна» – в Минусинском, Абаканском и Шушенском. В 1800 г. их насчитывалось уже девять – по три в каждом селе. Кроме своей доли взноса хлеба в магазины, крестьяне и мещане сдавали ещё хлеб за неимущих и взятых в рекруты. Крестьяне вносили хлеб с неохотой, т. к. знали, что получить ссуду в случае нужды будет нелегко – для этого надо было пройти все бюрократические инстанции вплоть до утверждения губернатора. К тому же хлеб часто отдавался в ссуду затхлым, практически не пригодным для пропитания и посева. Взамен выданного хлеба крестьяне должны были отдать хлеб нового урожая с условием, чтобы он «возвращен был непременно свежий и в пишу человеческую годной». Запрещалось выдавать хлеб крестьянам, находящимся под судом.
Все крестьяне и мещане платили в казну различные подати.
С каждой ревизской души взималось по 2 р. 4 коп. за полугодие подушного сбора. Некоторые лица должны были платить еще «накладные» от 10 до 40 коп, за душу. Кроме того, крестьяне и мещане вносили деньги на содержание земской избы и почтовых лошадей. Крестьян, не имевших средств для уплаты податей, отдавали «в зарабатывание» желающим нанять их зажиточным крестьянам. Распространенным явлением в Минусинском, как и в других селениях, была долговая кабала. Взяв деньги в долг, крестьянин или мещанин обязывался отрабатывать их, поступая к заимодавцу в работники. В делах Минусинской земской избы мы находим много подобных обязательств. Так, мещанин Гурков из Малой Минусы, взявший 27 рублей у минусинского крестьянина Узунова, обязывался в страдное время сжать у последнего «десятину пшеницы ценою за 1 р. 50 коп. ржи десятину ценою за 1 р. 20 коп., да к тому ж ставить сена, которое отдать возами 12 возов за лошадь, которая взята мною, Гурковым у Узунова была». Минусинский крестьянин Якунин взял у крестьянина Ивана Узунова 9 р. 65 коп., отдав за это в батраки своего сына на год. Встречаются кредитные сделки под залог скота. Так, курагинский крестьянин Никита Земской за взятые в долг у дьячка Спасской церкви Михаила Токарева 25 р. 30 к. заложил «ему Токареву собственного скота 6 коров, которыя до распродажи повольною ценою или и он Токарев пожелает взять по цене вышеописанное число денег». Этот же самый Земской через год закладывает мещанину Семёну Терскому свою дочь в содержанки.
За невыполнение долговых обязательств кредитор имел право привлечь должника к судебной ответственности. О том, как разбирались судебные дела того времени, дает понятие указ красноярской нижней расправы по делу «о засечении крестьянина Пимена Широкого крестьянином Семеном Чадовым руки и битии стягом»: «Поелику крестьяне Семен Чадов и Пимен Широков сделали своё признание, что один другого застал в выпугни рыбы и ударил стягом первый последнего, а потом бранили друг друга матерною бранью; а что Чадов Широкова ударил топором и разрубил руку, признания неучинил и ни кем неизобличен, да и по свидетельству тогда рука оказалась от ударения стяга, а не топора, а последний в краже рыбы тоже признания неучинил, и обыском не одобрены оба, хотя и следовало Чадова за ударение стягом, а Широкова за кражу рыбы наказать и взыскание учинить, но как оба потеряли право и уже в том помирились, но дабы оные впредь таковых ссор и драк не чинили, выдержав их обоих по неделе на хлебе и воде, объявить: ежели оные окажутся и паки в междуусобных ссорах, отмщения просить по команде суда…»
В делах земской избы встречаются любопытные документы о минусинских «пищиках» (писарях), от которых, при повальной безграмотности населения, земская изба находилась в полной зависимости.
Пользуясь своими познаниями в грамоте и сознавая свое превосходство над неграмотными старостами земских изб, пищики позволяли себе покуражиться над начальством. – Так, в 1796 году Минусинская земская изба поручила составить ведомость «об отставных на поселение солдатах, казаках и их детях» крестьянину Бызову, бывшему пищиком в прошлом, 1795-м году, поскольку нынешний пищик Бахов был в отсутствии, на сборе подушных податей, Бызов «неоднократно в земскую избу был призван, но совсем от сочинений оного списка чинит отзывательство, что он де Бызов вашей земской избе не подсуден, и слушать не буду». Староста обратился в земский суд, который предписал: «покудова он, Бызов, того списка не сочинит, то его держать в избе под стражею». Только таким способом можно было заставить писаря исполнить свои обязанности. О том, как их исполняли минусинские пищики, даёт представление указ нижнего земского суда в Минусинскую земскую избу от 7 апреля 1796 г.: «Земский суд, имея рассуждение о находящемся в Минюсинской земской избе пищике Федосии Бахове, который по известности земскому суду довольно (т. е. не только) сей должности исправлять, но даже писать едва только умеет, следовательно, пищиком при земской избе быть весьма неспособен, что самое доказывают и получаемые от той земской избы рапорты, которые все без изъятия пишутся рукою крестьянина Андрея Соколова, коего ни к каким делам допущать не велено, но земская изба не взирая на сие и не видя незнания в делах настоящего пищика Бахова, того Соколова к производству дел непущает», Земский суд постановил уволить Бахова и нанять другого пищика, более пригодного к исправлению своих обязанностей. На это Минусинская земская изба ответила рапортом от 8 июня; «Земская изба, не взирая на сие и не видя незнания в делах настоящего пищика Бахова и потому что тот Бахов всегда находился в уезде за збором подушных и прочих текущих дел, тому Бахову по обязательству его отказать никак не можно, которой записан во многой суме подушных денег; он собирает подати по новой ревизии, и с ним нужно «во всем иметь ращёт».
Нетрудно сообразить, в каком состоянии находились дела земской избы, которые вели пищики, подобные Вызову и Бахову. Так, в рапорте земской избы нижнему земскому суду сообщается, что изба не может дать отчет во взысканных ей штрафных суммах, т. к. «Бызов обязательство такое имеет, дел ему отыскивать некогда и я у вас не под командой… и дела прошлых годов, указы и приказы находятся у них без всякого разбору, без переплёту, и к приёму их приступать не можно…»
Имя Бызова мы встречаем впервые в указе земского суда от 20 декабря 1795 года, когда пищик был привлечен к судебной ответственности за хулиганство. Дело состояло в следующем: 17 мая 1795 года Бызов пришел в питейный дом выпить вина на один рубль и потребовал у сидельца (продавца) Черкасова мерный крюк, чтобы отмерить вина самому. Черкасов ему меры не дал, ссылаясь на наставление, запрещающее давать меру в руки покупателей. Бызов потребовал наставление и, не найдя в нем такого запрета, изорвал его. Затем силой взял крюк и намерил вина на рубль, а остатки вылил из котла на голову Черкасова. Сиделец, в свою очередь, швырнул котлом в Бызова, Пищик, не заплатив денег, унёс котел с собой. Суд подверг Бызова «запойному оштрафованию, от чего сиделец Черкасов хотя также не избавляется, но его извинить по необузданности и незнанию узаконений можно; Бызову сего сделать никак нельзя, поелику он находится в земской избе пищиком, следовательно довольно должен все установления сам знать, но даже оныя и простолюдинам толковать и тем отводить их от дурных поступков, но вместо того и сам вышеописанное учинил, то посему его Бызова за такой несвойственной и законам противный поступок выдержать при земской избе под стражею на хлебе и воде трои сутки, и по выдержании как ему, так и сидельцу Черкасову подтвердить, дабы они впредь от таковых и сему подобных поступок себя удаляли, в противном тому случае преданы будут законному суждению, и при чём с Бызова деньги за взятое им вино взыскав, отдать Черкасову…»
Чтобы у читателя не создалось на основании приведенных документов превратного представления о своих давних земляках, приведем факт, который делает честь последним. Жители села Минусинского (а где-то с 1810 г. встречается именно это, современное написание) откликнулись на события 1812 года. Сельчане и жители Минусинской волости «для военной надобности по собственной своей воле и с общего согласия на побеждение врага, стремящегося к разорению нашего отечества, жертвуют по 25 коп. с каждой ревизской души, что с 1555 душ… составит 388 р. 75 к., в том числе государственными ассигнациями 385 рублей, а продчие медною монетою».
Как ни странно и забавно читать сейчас факты о нравах тогдашних минусинцев, согласитесь, что мы многое унаследовали от них – и плохого, и хорошего».
Как сообщалось, книга очерков В.С. Плехова «Неоконченная экскурсия» будет издана на средства выигранного агентством «Надежда и Мы» президентского гранта. Тексты автора в разные годы были опубликованы в газете «Надежда» («Надежда и Мы»). С января 2019 г. некоторые из них стали появляться в интернете. Этому с радостью способствует редакция сайта «Ракурс360». Мы убеждены в том, что история города должна быть доступна каждому жителю города. От знания родится еще бОльшая любовь к старинному, славному, пусть и сегодня скромному Минусинску.
Презентация книги «Неоконченная экскурсия» запланирована на март этого года.
Читайте также:
От деревни до села: хроника Минусинска XVIII века
Загадка названия города Минусинск
Рождение Минусы. Когда, кем и почему был основан наш город